Поселенец
Group: Житель
Posts: 14
Пол: Парень
Раса: Полуорк
Класс: Mystic Muse
Уровень: 14
Клан: Тал-Ашхар
|
Мирамирский лес молча дышал шумом листвы и ночными шорохами, иногда отвечая ветру скрипом деревьев. Спать не хотелось, было сыро, хорошо что костер то и дело разгорался с новой силой, обдавая приятным теплом. Эдгар аккуратно достал книгу из походной сумы. Давно старик не видел такого добротного переплета, было приятно, хоть книга и отдавала запахом мертвой плоти. Колдун открыл книгу на первой странице и углубился в чтение…
________________________________________________________________________________
I. Начало конца
«Никто уже не помнит, с чего все началось. Время стерло память обитателей Тилиена, последнего оплота людей в Даран’тиирских землях. Даран’тиир (*на языке Харитов означает «стоящий в свете»), ранее величайшее государство к югу от Гри’альской Твердыни и Земель Има, теперь разрушено. Война Десяти Эпох закончена, но какой ценой. Не знаю, что увижу за стенами храма, но мне уже не плыть по Великому Течению, мой путь окончен, и я это знаю…»
Аил Парагт «Свод Даран’тиира»
Только пройдя тысячи миль по пескам, понимаешь, как коротка жизнь… Особенно здесь, в Даран’тиирском Запустении, где каждый вздох хранит радость, радость того, что ты делаешь этот вздох, а не лежишь где-нибудь со стрелой в спине, а твое мертвое тело не терзают стервятники. Каждую минуту, оглядываешься, замираешь, чувствуешь каждый шаг и молишь Богов, что бы тебе даровали защиту, дали сил прожить еще один день.
Гэлтар Дун прибавил шаг, нужно было торопиться, до захода солнца оставалось не более трех часов, а еще предстояло дойти до Каменного озера, что бы укрыться там от ночных обитателей. Ветер, неся крупицы серого песка, обдавал жаром, трепал просторные одежды путника, развивая полы маскировочного плаща, пытался застелить песком глаза.
Гэлтар мечтал о дожде. Мозг сохранил лишь обрывки воспоминаний, туманные очертания, подкидывая их порой как кость собаке. Дождь одно из них… Дун все чаще представлял себе, как стоит под дождем, капли падают прямо на лицо, тут же впитываясь изголодавшейся кожей, как хватает ртом желанную влагу и тело наполняется силой. Откуда взялось это воспоминание, и что такое дождь…
Путник шел осторожно, иногда останавливаясь, прислушиваясь к ветру, иногда пригибался, всматриваясь в даль. Наверное, единственное, что нравилось Гэлтару в этих землях, так это то, что песок очень быстро забывает того, кто прикоснулся к нему, ветер заметает следы уже через мгновение. Выследить здесь жителя запустения, если он того не хочет – практически невозможно. Но рисковать все же не стоило. Только благодаря осторожности Дун все еще был жив, если конечно это можно было назвать жизнью. Голод, жажда, одиночество, страх.
Все чаще посещали мысли о смерти, покой, который Она может принести так манил, ласкал образами, притягивал…но то и дело разбивался о стену жажды жизни. И Гэлтар жил. Убегал, прятался, но все еще жил. Так продолжалось уже пятнадцать лет… Что было до этого, Дун не помнил, но твердо знал, что совершил что-то такое, за что был изгнан из городов, оставшихся после Войны Десяти Эпох. Столько ночей он просидел, пытаясь вытащить из памяти хоть что-нибудь, но ответа не было. Были лишь вопросы. И чем больше он вспоминал, тем больше становилось вопросов.
Вдалеке послышались крики. Гэлтар рухнул на песок, прикрывшись плащом, ветер же, воспользовавшись такой возможностью, с завидным усердием принялся засыпать песком путника. Дун затаил дыхание и превратился в одну из тысячи песчаных гряд, рассеянных по пустыне. Голоса становились все громче, даже не голоса, а яростные, восторженные вопли, смешанные с улюлюканьем и звоном стали.
Рах’сир!
То, что открылось взору Гэлтара через минуту, было обычным делом для Запустения. Охотники Рах’сир гнали добычу. Возрожденные из песка, так называли этот народ на арганском наречии. Варвары, поедатели плоти, всех имен, что были даны этому народу не перечислить. Некоторые из изгнанных в Запустение примыкали к нему, становились его частью, остальные же оказывались добычей. Те, кто пополняли ряды Охотников За Плотью, обучались военному искусству и становились «перерожденными». «Пески дают нам силы, чтобы выжить, пустыня наш хозяин, а мы ее стражи» - так говорят они.
Вот и сейчас Охотники, их было пятеро, верхом на шарканах, преследовали бедолагу дварфа, точнее сказать не преследовали, а играли со своей добычей. При желании догнать и разделаться с коротышкой им не составляло труда, но этого мало…Нужно гнать, нужно травить, нужно сломить жертву. Лишь когда она упадет от усталости или сойдет с ума от страха, когда не сможет сделать более и шагу - только тогда можно убить. Таков закон Запустения. Таков закон Рах’сир.
По внешнему виду можно было определить, что дварф был торговцем. Наверное, один из тех полоумных, что сходят торговых путей, в поисках короткой дороги и попадают в Запустение. Таких, на памяти Гэлтара, было не мало. Помогать жертве было, по крайней мере глупо, потому как не ровен час сам можешь стать добычей. Дун это знал, потому лежал тихо, оставив лишь небольшой проем для глаз в своем убежище. Все таки Рах’сир умели делать зрелище из погони. Все какое-то развлечение. Так прошла минута, может больше. Гэлтар наверное никогда не забудет этот миг, когда его уже сложившаяся, устоявшаяся жизнь пошла кувырком. Дварф вдруг свернул с пути и побежал в сторону, где лежал Дун.
Думать было некогда. Еще немного и дварф налетит на убежище, обнаружив Дуна, но это еще пол беды. Далее по спине Гэлтара промчаться преследователи, верхом на шарканах (огромных полу-ящерах, полу-быках). Стоит одному из этих животных наступить на спину лежащего путника и все. Конец!
О, Боги! Почему именно сейчас вы отвернулись от меня! Нужно было действовать. «Никуда не свернуть с Реки Жизни, Великое Течение все равно унесет тебя вниз по течению…» так говорили. Это правда. Если Река вдруг делает поворот, то тебе ничего не остается, кроме того, что бы пытаться не разбиться о прибрежные камни.
Дун так и поступил. Когда дварф (хвала Богам!) пробежал мимо убежища на пару метров, так и не зацепив притаившегося путника – Гэлтар резко поднялся, и, поймав хоть немного твердую опору под ногами, прыгнул на ближайшего из Рах’сир. Такой поворот событий для стража песков был явно неожиданным. Он успел лишь удивленно открыть глаза, прежде чем нож, который всегда холодил лезвием правую ногу Дуна, перерезал охотнику горло. Время остановилось. Гэлтар приземлился на ноги и краем глаза увидел несущихся на него двух охотников. Первый, тот, что был справа, замахивался на Гэлтара дубиной, с острыми шипами. Второй раскручивал над головой ловчую веревку, пытался поймать нежданного гостя живым. Гэлтар, пригнувшись от дубины, нырнул под ближайшего шаркана и перерезал ему сухожилие. Животное издало истошный крик и рухнуло вперед, скинув седока на несколько метров вперед себя. Второй охотник воспользовался моментом и накинул веревку на шею Гэлтара. Веревка обожгла шею, петля затянулась и Дуна потащили по песку вслед за шарканом охотника. Тот, кому хоть раз приходилось попадался в петлю охотника рах’сир, знает что это такое, когда тебя тащат по песку на веревке, когда шея каждую минуту норовит разорваться и навсегда отнять голову у плеч, когда песок забивается в глаза, нос и уши, когда невозможно дышать, когда всем силами пытаешься схватиться руками за веревку, а тебя в это время переворачивает, кувыркает и пробивает тобой песчаные холмы…
Всего лишь миг и движение прекратилось. Дун стянул с шеи петлю, задыхаясь и сплевывая песок изо рта кровавой слюной. Кашляя, судорожно потирая шею, Гэлтар нашел в себе силы, что бы повернуться в направлении рах’сир, что тащил его.
Дварф стоял над телом мертвого охотника, вытирая метательный топор об одежду рах'сир. По спокойному выражению на лице дварфа стало ясно, что оставшиеся охотники отступили. Как же, двое против двоих это уже риск, а поедатели плоти не очень-то любят рисковать попусту. Вот пятеро на одного это уже ближе к истине. Через несколько минут они вернуться, вернуться с подкреплением. Нужно уходить.
Обменявшись с торговцем понимающими, молчаливыми взглядами, Дун жестом приказал дварфу идти за ним. Тот, ни минуты не колеблясь, последовал за спасителем.
II. «название затерто»
Ночь в Запустении требует отдельного внимания. Она похожа на черную кошку, мягкую, теплую и с острыми как бритва когтями. Дун часто ловил себя на мысли что олицетворяет ночь, иногда он даже пытался говорить с ней, и конечно же не получал ответа, но точно знал что она все слышит и понимает.
Ночью все замирает, жизнь останавливается, кажется что само Время спряталось где-то, подальше от ночных ужасов. Забралось так глубоко, что теперь нельзя почувствовать что Оно идет дальше. Ночью Время замирало, может, даже умирало. Гэлтар еще не решил, какое именно выражение больше подходит, но каким-то образом он чувствовал как Великая Река замедляет свое течение, когда на землю опускается Тьма.
За все время, что Гэлтар и карлик провели вместе, они не перемолвились ни словом. Сначала просто бежали, затем, добравшись до места, искали укрытие, молча сидели в нем, каждый думал о чем-то своем. Каменное Море, где нашли они временное пристанище, представляло собой большую низину в пустыне, сплошь усыпанную камнями. Порой размеры отдельных валунов превышали несколько человеческих ростов в диаметре. Где-то раздробленные, где-то идеально гладкие. Поговаривали, что раньше здесь был город людей, но в эпоху Росы его затопило и со временем стерло с лица земли. Дун в это слабо верил. Он вообще мало доверял тому, что говорили люди. Это была хорошая привычка, так он думал.
Сейчас, когда стены грота были освещены пламенем костерка, разведенного беглецами, Дун смог внимательнее рассмотреть дварфа. Глаза песочного цвета, темная кожа, жесткий, вьющийся волос сплетен в тугую косу, борода (без которой наверное нельзя было даже представить дварфа) отдавала сединой. Хмурый, но цепкий взгляд взгляд. И что самое главное – не многословен. Видно, что не из местных. Местные любили поговорить, особенно те, кто месяцами путешествовал в одиночестве. При встрече их прорывало как плотину. Скопившиеся за время путешествия слова вытекали полноводным потоком, освобождая сознание от ненужного груза.
- Не думай что я стану благодарить тебя, изгой, - дварф заметил взгляд Гэлтара, - ты поступил так, что бы спасти свою жизнь. Утром ты пойдешь своей дорогой, а я своей.
Дун лишь пожал плечами. Так даже лучше. Не будет обузой, а ведь до Тилиена еще целых три дня пути. Нужно успеть к празднику Семи Лун. Немного помедлив Дварф, все-таки, снял с пояса мешочек и кинул под ноги Гэлтару.
- Вот тебе…за участие, человек, - дварф оперся о стену и закрыл глаза, собираясь немного вздремнуть перед дорогой, – ты ведь в Тилиен направляешься? – сказал, и не дожидаясь ответа продолжил, - все туда направляются. Праздник нынче пройдет с особым размахом, – и он уснул, или сделал вид, Гэлтару было все равно. Дун не любил чужаков, и еще больше не любил попадать из-за них в неприятности. Он взял с пола мешочек с монетами, расстелил плащ и улегся на него, спать ночью не придется, но дать ногам отдохнуть, пожалуй, стоило…
________________________________________________________________________________
Еле слышный шорох, заставил старика оторваться от чтения.
- Ты достал то, что я просил, старик? – голос темного эльфа отдавал холодом.
Эдгар не спеша поднялся и протянул книгу покупателю.
- Я вижу ты умеешь держать слово, колдун. Я тоже сдержу свое. Оплата не заставит себя ждать.
Дроу растворился во мраке ночи так же быстро как и появился.
|
Библиотека Созерцателей
Roza Библиотека Созерцателей 20 June 2007, 13:35
