Язвы на теле, нестерпимо болели, это жжение, сводило с ума. Порезы и ссадины отдавались тупой, проникающей в глубь сознания болью. Болью была по всюду. Она казалось проникала в каждый уголок его израненного тела... Все глубже и глубже...Как крот роющий себе под землей, уютную нору. Воспаленные, не видавшие много дней, сна, глаза Ллойда непроизвольно закрывались.
Дорога... Благо есть дорога, а если есть дорога – значит будет и город. Будет вода. Еда и сон. СОН. Вещи которые сейчас для него, важнее всего. Важнее этой идиотской магии, из-за которой все и началось, важнее золота которое отдавалось звонким, приятным звуком, у него в карманах, важнее всех проблем мира, вместе взятых. Впрочем, - плевал он на этот мир.
Шаг, шаг, еще один, только не останавливаться... Не смей Ллойд, не смей останавливаться!
Дверь тихо, почти не слышно скрипнула, и в гостиницу вошел очередной посетитель. Если судить, как говориться по одежке – однозначно бродяжка. Рваная, потертая и перешитая казалось не один десяток раз ряса, которая была буквально пропитанна дорожной грязью и пылью. Лицо незнакомца, укрывал точно такой же, замызганный капюшон, впрочем красные глаза странника, скрыть ему удавалось плохо. Ровно как и небритое, заросшее щетиной, и без того не самое приятное лицо. Такое лицо, обычно бывает у бандита, поджидающего Вас на темной дороге. Или мертвеца лежащего в сточной канаве... Картину портил только дорогой, украшенный красивой резьбой и магическими рунами, посох.
Громко гремя золотом, которым были набиты его карманы, Ллойд шаркающей походкой, чуть прихрамывая на правую ногу, сел (точнее рухнул) за ближайший, незанятый столик, и стал дожидаться официантки.
Было заметно, что путник вот-вот готов погрузиться в сон. По грязной щеке, стекала скупая слеза.
Еда и сон. Сон и еда. Он спасен.
|